— Это эфирная татуировка. Когда вернёшься, сможешь рассмотреть.

Я решил не терять время попусту. Мне нужно было узнать ещё уйму информации, а по быстрым и чётким движениям мужчины я понимал, что времени у меня не так много. Судя по внутренним часам, прошло минут сорок с момента моего входа в комнату с депозитарной ячейкой.

— Телепорт — это ваша технология? — уж не знаю, почему из всех вопросов, что крутились у меня в голове, я решил задать именно этот, но мне хотелось знать.

И ещё я чувствовал, что это как-то связано с теми эфирными потоками, что я видел в своё время над Москвой.

— Это весьма усечённая версия, — женщина подняла ладонь, словно отсекала любые подозрения в свой адрес. — Конечно, среди нас есть их шпионы, как и наши разведчики в их среде, но полностью технологию они выкрасть не смогли, вот и довольствуются кривой версией, которая работает кое-как.

— Магию из людей тоже они забирают? — у меня появилось чувство эйфории. Так бывает, когда головоломка из тысячи разных частей вдруг собирается в одну единую и стройную структуру.

— Да, — фыркнул мужчина слева от меня. — Потому что они так и не научились пользоваться ресурсами правильно. Вот и вынуждены заниматься самым натуральным вампиризмом с помощью магических паразитов.

— А можно это как-то прекратить? — поинтересовался я.

Перед моим внутренним взором соединились две картины: пепельное московское небо, расчерченное магическими струями, и бледное лицо Катерины, у которой остановилось сердце.

— Мы соблюдаем нейтралитет, — сказала женщина, покачав головой в маске. — Если сейчас начать войну, то совершенно неизвестно, кто из нас одержит победу. Поэтому никакой конфронтации. Единственное, что мы можем сделать, это снять паразита с того, на кого ты укажешь.

— Спасибо, — правое запястье у меня ужасно чесалось, и я посмотрел на него, когда мужчина в маске закончил свои манипуляции, но ничего не увидел. — Я сам уже снял.

— Ого! — сказала женщина, уважительно кивнув. — Действительно, силён. А сейчас тебе пора. Связь будем держать по специальному каналу.

Мне вручили несколько конвертов, а сверху положили коробку, точную копию той, что лежала в депозитарной ячейке.

— Это твой билет назад, — сказал мужчина, передавший мне всё это. — Когда окажешься на месте, запроси ещё времени для изучения бумаг. Среди них ты найдёшь много интересного.

— Благодарю, — ответил я, понимая, что на данный момент меня заботит совсем не содержание всех этих конвертов.

«Архос, где Штопор? — поинтересовался я. Меня действительно не радовала мысль, что я сейчас перенесусь, а юный фамильяр, большую часть своей жизни проведший в канализации, останется здесь. — Ему нужно срочно бежать обратно ко мне».

«Всё в порядке, — откликнулся на это мой ментальный наставник. — Он уже под твоим стулом, взбирается вверх. Не переживай».

«Ты скучал по мне? — услышал я знакомый голос Штопора и ощутил жжение в левом предплечье. — Я всех для тебя победю!»

«Хорошо, хорошо, — сказал я. — Только не сейчас».

— И через сколько я в себя приду? — спросил я у женщины, едва начав открывать коробку.

— На этот раз ты не потеряешь сознание, — сказала она. — В тот раз мы включили внутрь специальное заклятие, чтобы обеспечить и нашу, и твою безопасность.

— Понял, — сказал я. — До встречи, господа Мурузи, Суццо и Ипсиланти. Надеюсь, в следующий раз вы не будете скрывать свои лица, как красны девицы.

После чего открыл коробку и тут же переместился в камеру с депозитарной ячейкой. Я надеялся, что их лица вытянулись от удивления. Жаль, этого не было видно под масками.

Глава 2

Первым делом я взял прибор с динамиком и микрофоном.

— До принудительного открытия комнаты осталось четырнадцать минут, — прогнусавил тот механическим голосом.

Что ж, я почти вовремя.

Нажав кнопку, как мне показывали на инструктаже, я сказал:

— Прошу продлить использование личного кабинета на полчаса, — затем подумал и добавил. — Дед, со мной всё в порядке.

Так я в любом случае снижу градус накала.

Теперь предстояло изучить документы, которые мне были выданы в довесок. И почти сразу я наткнулся на конверт, подписанный аккуратным почерком.

«Моему любимому сыну Никите по достижению восемнадцатилетия».

Я даже застыл, чувствуя, как колотится моё сердце.

Так это правда? Это было не просто чтобы заманить меня?

И тут же я подумал, но уже отстранённо, что тело до сих пор очень трепетно отзывается на любые мысли о матери.

Я вскрыл конверт и вытащил несколько скреплённых между собой листов.

"Сынок, — значилось на верхнем, — если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет рядом с тобой. Но знай, что я всегда любила тебя и буду любить вечно, если только эта самая вечность существует.

Прежде всего я хочу попросить у тебя прощения, ведь я очень сильно виновата перед тобой. Когда ты родился, почти сразу стало понятно, что у тебя есть потенциал мага эфира. И я очень переживала, что ты где-то случайно воспользуешься этой своей особенностью. Сам же понимаешь, дети очень непосредственны, они не понимают, что за некоторые вещи они могут поплатиться жизнью только потому, что не такие, как остальные.

Тогда я стала искать способ, как уберечь тебя от этого. К сожалению, я не придумала ничего лучше, чем обратиться за помощью к восстановленному клану эфирников. Они обещали мне помочь с твоей инициацией.

Конечно, надо было дождаться твоих восемнадцати, чтобы никаких накладок не произошло. Но я не смогла. Именно по этой причине я не пошла и к маме. Белла сказала бы мне тоже самое, дождись его восемнадцати лет и тогда инициируй.

Но я так боялась за тебя. Просто ужасно. Мне казалось, что тебя обязательно вычислят по случайным выбросам эфира и убьют. Я просыпалась ночами от того, что мне снилось, как к нам в дом врываются маги и убивают тебя.

Понимаю, это был мой психоз, и ты тут ни при чём, но ты должен понимать, что мною двигало.

И вот в клане эфирников Маттео Суццо предложил мне попробовать экспериментальную технологию инициации. Белла меня убила бы, если бы узнала, это точно. Я и сама сейчас сделала бы тоже самое, но тогда… тогда мне казалось, что это единственный выход.

Суть заключалась в том, что тебя инициировали в полуторагодовалом возрасте, но до поры до времени эфирную магию закрывали внутри тебя. То есть, ты не смог бы ею воспользоваться случайно, и тем самым выдать себя.

Но что-то пошло не так. Вероятно, Маттео не рассчитал силу твоих эфирных каналов, то ли ещё что-то случилось, но в результате… Мне тяжело об этом говорить, но я думаю, что сейчас ты уже сжился с мыслью, что практически не можешь использовать магию. Любую.

И это полностью моя вина. В ходе инициации что-то произошло и покорёжило твой источник, пробив в нескольких местах. Хорошо ещё, что удалось избежать эфирного заражения. Если бы ты знал, как я волнуюсь за тебя. Даже не знаю, как ты будешь жить…'

Я решил отложить это письмо. Основной посыл мне был ясен. Следом я достал заключение о смерти мамы, из которого выходило, что умерла-то она, рожая Карину, вот только организм её был ослаблен «хроническим стрессом», как было указано в бумаге.

Я прикрыл глаза. Она настолько переживала от того, что послужила причиной моего магического уродства, что просто не смогла жить с этой мыслью. Сама себя извела.

А вот следом шли ещё более интересные документы.

«Патент на бесперебойное обеспечение работоспособности ветрогенерирующей установки». И дополнение: «Зарегистрирован на Никиту Александровича Державина».

Я вскрыл конверт. Сверху лежала записка, написанная всё тем же аккуратным почерком.

«Сынок, в качестве извинений за свою оплошность хочу тебе подарить патент на изобретение, сделанное в клане эфирников. Оно не очень востребованное в самом клане, но тебе, живущему в роду воздушников, скорее всего, пригодится. Получив эти документы после своего совершеннолетия, ты сможешь в полной мере распорядиться данным подарком».