— Да, Мария. Скажите, что по поводу Державиных? Есть вообще какие-то сведения? Живы они или нет? Заявления от их представителей? Хоть что-нибудь? И ещё очень хотелось бы узнать о судьбе нашей первой съёмочной группы. Мария?

— Да, Анастасия. Что по поводу наших, на месте работает несколько бригад скорой помощи. Они вывозят всех, кого могут, и большая часть пострадавших без сознания. Взрывная волна была настолько мощной, то вывело из строя всё оборудование поблизости. Что касается Державиных, никаких комментариев ни от кого нет. Территория небоскрёба полностью закрыта от посещения, и мы видим, что на месте завалов работают их люди: медики и пожарные, но получить у них комментарий не представляется возможным. Анастасия?

— Да, Мария, скажите, пожалуйста, как оценивается ущерб от взрыва, что специалисты говорят о мощности взрывного устройства, кто за этим может стоять? Мария?

— Да, Анастасия. Ущерб пока сложно подсчитать, но совершенно точно ясно, что он исчисляется миллионами рублей. Как сказал нам один из медиков, который работал в медицине катастроф, рвануло не меньше ста килограмм, а, может быть, и больше. Если обойти огороженную территорию, можно найти отдельные фрагменты здания крематория. А это около ста метров, я напомню. Что же до заказчиков этого громкого теракта тут высказывается на данный момент несколько версий. Начиная от движения сопротивления аристократам, которое взяло на себя ответственность за смерть Ростислава Леонидовича, до переделов сфер влияния. Потому что тайно подготовить теракт, в котором, возможно, погиб целый род, причём, не самый последний в империи, просто так невозможно. В любом случае, повторюсь, никаких официальных данных и версий ещё нет, поэтому мы можем только фантазировать на эту тему. Анастасия?

— Да, Мария, мы вас поняли. Держите нас в курсе развития событий. А мы переходим изменённой сетке передач. Напомню, сегодня в полдень был взорван родовой крематорий Державиных, где в этот момент проходило прощание с одним из представителей рода…

— Ну что же, — сказала принцесса, смахивая занявшийся было огонёк на манжете. — Начнём сначала. Насколько можно доверять нашей службе безопасности?

Отец-император выглядел потерянным. Он часто моргал и то и дело открывал рот, пытаясь что-то сказать, но закрывал его, так и не проронив ни звука. Но на вопрос дочери отреагировал. Он мотнул головой, словно прочищая мозги, и потёр ладонью лоб. В целом, он производил впечатление человека, который долгое время шёл наощупь в темноте и вдруг, в единое мгновение вышел на яркий свет.

— Да к чёрту службу безопасности, — проговорил он ещё довольно глухим голосом. — Скажи мне про ребёнка. У меня будет внук?

— Ты всё узнаешь в своё время, — строго ответила на это Варвара. — Сейчас скажи мне, как ты относишься к Разумовскому и почему ты в последнее время так приблизил его к себе, хотя он на пенсии.

— Интересный вопрос, — ответил император и задумался. — Знаешь, — продолжил он через некоторое время, — мне казалось, что это неплохая идея, ведь он столько лет был при дворе. Щиты мне ментальные ставил.

— Судя по всему, не только щиты, да? — поинтересовалась принцесса. — Скажи, мог он попытаться использовать тебя в своих целях?

— Теперь я чувствую, что на меня было оказано ментальное воздействие. Ты вывела меня из себя, я психанул и сжёг щиты, поставленные Разумовским. А вместе с ними… Вот же гад! А я ему доверял…

— Контрольный вопрос: что ты думаешь про Скуратова и свадьбу с ним?

— С кем? Со Скуратовым? Да он же бастард, неизвестно чей. Какая ещё свадьба? Ах ты ж, сучёныш, — монарх вспомнил, что говорил несколько минут назад. — Теперь я понимаю твоё негодование. Но что с ребёнком-то? У меня будет внук?

— Когда-нибудь обязательно будет, — ответила Варвара. — Но не в этот раз. Мне нужно было лишь вывести тебя из себя, чтобы вернуть моего рассудительного отца.

— Что ж, — грустно усмехнулся император, — по крайней мере, одну мою болевую точку ты нащупала очень хорошо, — он огляделся. — Теперь понятно, почему мы с тобой тут.

— Так что будем с заговором-то делать? — поинтересовалась принцесса, видя, что отец полностью пришёл в себя. — Тут налицо прямая попытка захватить власть и воздействовать на действующего императора против его воли. Такое просто невозможно спустить с рук.

— Ты абсолютно права, — согласился Ярослав Иванович. — Но мне нужны доказательства, сама понимаешь. Скажи, откуда ты узнала о том, что на меня оказывается ментальное воздействие?

— Никита Державин попросил о свидании и рассказал, что ты под влиянием. Как ты понимаешь, я в этом убедилась сполна, — ответила Варвара.

— Державины, Державины, — себе под нос пробубнил монарх. — Опять эти Державины. Так, я сейчас же вызову их к себе, и всё у них узнаю.

И в этот момент телефон императора буквально завопил. Такой сигнал мог сработать только в одном случае, если кто-то инициировал протокол «ЧП».

— Да, слушаю, — ответил монарх.

— Род Державиных уничтожен в собственном небоскрёбе. Инициирован протокол «Война». Как прикажете действовать?

— Сварог всемогущий, — Ярослава Иваныча враз покинули силы. — Расследуйте и найдите виновных.

— Есть.

В то же время пришло сообщение принцессе.

«Никиту Державина взорвали на похоронах. Держись».

Варвара побелела, закусила губу, а по её щеке побежала слеза. Но на этот раз она сдержалась. Никаких больше бесконтрольных взрывов. Никогда

«Да, Мария, мы вас поняли. Держите нас в курсе развития событий. А мы переходим изменённой сетке передач. Напомню, сегодня в полдень был взорван родовой крематорий Державиных, где в этот момент проходило прощание с одним из представителей рода…»

Лишь только она дала согласие на сотрудничество, Валю перевели из допросной в комнату, больше похожую на апартаменты аристократов, нежели на тюремную камеру. Тут было всё: постельное бельё, халат, тапочки, холодильник, стиральная машина, телевизор. Вот последний-то она и включила от нечего делать. На свою беду.

И теперь стояла, впившись глазами в изображение развалин крематория Державиных. Развалин, под которыми находился дорогой её сердцу человек.

Стул, в который она вцепилась мёртвой хваткой ощутимо тлел. Девушка закусила губу и побледнела. И если бы хоть кто-нибудь во всём мире сравнил бы её и принцессу, нашёл бы их чрезвычайно схожими. Вот только Валю переполняла тихая ярость, которая в какой-то момент взяла верх над рассудком. Круг невыносимо жаркого пламени разошёлся от неё по апартаментам, а потом и за их пределы.

Взвыла пожарная сигнализация.

«Они использовали меня, — думала девушка. — И как только я согласилась занять трон, сразу же стали устранять всех неугодных. И начали с Никиты. С моего Никиты. А ведь я и согласилась-то только из-за надежды, что он когда-нибудь полюбит меня. Или не только?»

И тут она вспомнила. Словно некая скрывающая пелена упала с её памяти.

Варвара, целующая Никиту. «Это потому что ты не принцесса, — говорит старик Разумовский. — Согласись ею быть, и Державин — твой». Обломки крематория. «Державин — твой». Он соврал. Нагло соврал! Но это ещё не всё.

Скуратов, зачастивший к ней по два, а то и по три раза в день, чтобы «просто поговорить». О чём? О том, что ей нужен будет рядом надёжный человек. Например, такой как он. Не такой, как Державин. Державин ненадёжный. А такой, как он, Скуратов. И она же начала испытывать к нему симпатию? Как⁈ Как такое возможно⁈ Он же ей не понравился с первого взгляда.

Тогда в баре. Только сейчас она вспомнила и поняла, что напоил её чем-то именно Скуратов. Это он накачал её какой-то отравой, а потом стоял над ней, пока её рвало в подворотне, и выспрашивал всё про Никиту. Про Никиту! Они сразу не собирались оставлять его в живых. Вот эти двое: Скуратов и старик Разумовский.

— Вот твари, — вслух произнесла она, но за треском разрастающегося пожара даже она сама не услышала собственного голоса.